Шестнадцать карт [Роман шестнадцати авторов] - Григорий Аросев

— Пьер?! — непроизвольно выпалил я.

— Ну да. Просил меня записать важную информацию и передать только тебе, больше никому.

Я развернул записку и прочитал.

— Антон, а о чем там? Я ничего не поняла, бред какой-то.

Я тоже ничего не понимал.

Мне повезло, жены дома не оказалось, это избавило меня от лишних объяснений. Решил, что позже позвоню ей. Быстро собрал нехитрые пожитки в дорогу и прямиком в дверь. Уже в лифте до меня дошло, что моя командировка на Кольский полуостров под большим вопросом, по крайней мере, на поезде я точно туда не доберусь. Я совсем забыл, что в Москве меня ограбили. Без паспорта мне элементарно не продадут билета, более того, в пору повсеместной борьбы с терроризмом есть риск оказаться в “обезьяннике”. С этими мыслями я вышел из подъезда. Навстречу мне шел человек нерусской наружности в длинном кожаном плаще. Я тут же узнал его. Мы почти лоб в лоб несколько дней тому назад встретились с ним у дома, где живет Пьер Багров. Я остановился в метре от него.

— Здравствуйте, — первым заговорил он.

Мне показалось, что я слышал этот голос, когда был в гостях у Ивана.

— Если не ошибаюсь, вы Антон Непомнящий.

— Не ошибаетесь.

Он протянул мне руку.

— Будем знакомы. Меня зовут Вагиф.

Теперь я уже не сомневался, что это тот самый таинственный гость.

— Я к вам по поручению Ивана Даниловича Лепина. Вы у него гостили не далее как вчера.

— Что за поручение?

— Руслан, — чуть слышно произнес он и щелкнул пальцами.

Только сейчас я заметил, что мы были не одни. Чуть поодаль от нас стоял невысокий парень: рыжеволосый, голубоглазый крепыш, в добротном темном костюме, с гарнитурой в ухе и черным дорогим портфелем в руках. Он тут же подскочил к нам, раскрыл портфель, достал оттуда плотный большой конверт и протянул мне. Я опешил.

— Берите. Это принадлежит вам, — кивнул на конверт Вагиф.

— А что в нем?

— Посмотрите.

Я осторожно, словно ожидая подвоха, заглянул внутрь. Первое, что увидел, — был мой телефон, а дальше по порядку: корреспондентское удостоверение, бумажник и самое ценное — паспорт.

— Откуда? — недоумевал я.

— Благодарите Ивана Даниловича. Он очень уважаемый человек — известный в столице бизнесмен и меценат. Всего-то пару звонков таким же уважаемым людям, и все быстро разрешилось. Оказывается, хулигана, который вас ограбил, поймали в тот же день. Слава Богу, что он не успел выбросить ваши документы.

— Ну… — я не знал что ответить. — Передайте ему спасибо.

— Хорошо, — краем губ улыбнулся он. — А вы куда-то торопитесь?

— На Ладожский вокзал, — зачем-то проговорился я.

— Мы вас можем подвезти.

— Не беспокоитесь. Я сам… сам, — не глянув ни на одного из них, потупив взгляд, я поспешил прочь. Мне нужно было кое-что проверить, срочно проверить.

Я добрался до остановки и прыгнул в первый попавшийся автобус, намереваясь выйти на ближайшей станции метро. Сев в кресло, тут же вытащил из конверта телефон и включил его — странно, но батарея была полностью заряжена, а я точно помню, что заряда в телефоне едва бы хватило на один звонок. Игнорируя многочисленные сообщения, которые сыпались градом, я залез в телефонную книгу, выискивая номер Багрова. Номер был кем-то стерт. Я заглянул в историю вызовов, багровского номера не оказалось и там. Все сходилось: кто-то был крайне заинтересован, чтобы наш разговор с Пьером не состоялся. Я вынул из внутреннего кармана записку и вновь перечитал странное послание от Багрова. Если домысливать и фантазировать, то все становится на свои места. Карта — нечто вроде артефакта, ее нельзя так просто украсть или забрать. Будь такое возможно, Багров давно бы лишился своей головы, как, впрочем, и я. Вместо этого за мной присматривают, обхаживают, даже вернули мой паспорт.

“Карта выбрала Вас. Теперь Вы ее Хранитель”.

Никогда не подумал бы, что в своей жизни буду удостоен какой-либо миссии. Люди заурядные, подобные мне, обычно проживают данные им дни абсолютно бессмысленно, ничего вокруг не видят и не замечают, не верят ни в Бога, ни в дьявола, ни во зло, ни в добро. Ветрами и бурями их болтает из стороны в сторону, а они думают, что так и надо и по-другому быть не может.

Я уже сам сейчас толком не мог объяснить себе, почему остановил свой выбор именно на этой карте. Помню, что она мне почему-то сильно понравилась, причем это из разряда необъяснимого — я ведь ни черта в них — картах — не смыслю. Багров тогда повел себя довольно странно, о карте отозвался пренебрежительно, более того, казалось, что он пытался избавиться от нее. Теперь становится ясно: его квартиру прослушивали, и Пьер знал об этом.

На перроне Ладожского вокзала мне показалось, что я заметил того самого голубоглазого крепыша, который был с Вагифом. Если я и ошибался, это ничего не меняло: за мной будут следить и следят уже давно, с того самого момента, как я только вышел от Багрова.

Мымра-бухгалтер выделила денег только на плацкартный вагон. Я осмотрелся. Каждый пассажир вызывал у меня подозрение. Взять, к примеру, моих непосредственных соседей. Молодая парочка: они тут же уселись на нижнюю полку, вжались в угол и, отвернувшись от всех, никого не стесняясь, стали без устали целоваться. Уже тронулся поезд, прошло еще пятнадцать минут, а они даже не остановились, чтобы перевести дух. Рядом со мной сидел бомжеватого вида мужичок, нечесаный, неопрятный, и запах от него дурной. Первым делом он достал чекушку и, озираясь по сторонам, изрядно отхлебнул — вроде ничего особенного. Но потом, отвернувшись к окну, выудил из кармана какую-то бумаженцию и стал пытливо ее изучать. Из чистого любопытства, скорей инстинктивно, я попробовал заглянуть к нему через плечо, так он тут же встрепенулся и, тяжело дыша, спрятал свой “манускрипт” обратно в карман. Минут через пять он опять отхлебнул из бутылки и вновь вытащил свою секретную бумагу. Парочка продолжала бесстыдно целоваться. Я встал и побрел по вагону.

— Туалет закрыт, — тут же остановила меня проводница, — санитарная зона.

— Я просто прогуляться, а то укачивает, — ответил я.

Я прошел еще один вагон. В следующем я четко ощутил, что за мной кто-то неотступно идет по пятам. Подойдя к тамбуру, я резко обернулся. Метрах в шести от меня стоял крепыш, он даже не пытался скрыться. На его губах промелькнула улыбка. Я зашел в тамбур. Он оставался в вагоне. В эту минуту зазвонил телефон. Номер был незнакомым.

— Здравствуйте, — послышался голос. — Я разговариваю с Антоном Непомнящим?

— Да.

— Мы не знакомы. Ваш номер мне дал Станислав Львович Варский. Меня зовут Иннокентий Витальевич Маркарян.

— Маркарян? — переспросил я и лихорадочно полез во внутренний карман.

— Станислав Львович вам разве ничего обо мне не говорил?

Наконец-то я достал нужный мне листок. Номер, написанный рукой Варского, совпадал с номером на дисплее телефона.

— Все-все, я вспомнил. Слушаю вас внимательно.

— Я только хотел уточнить. Вы уже выехали к нам?

— Еду.

— Просто мне нужно срочно отлучиться из города. Но раз вы уже выехали, то я вас дождусь.

— Где мы с вами встретимся?

— Я знаю одно местечко в нашем городе. Там готовят прекрасную уху из семги, — я услышал, как Маркарян сглотнул. — Вы непременно должны ее отведать.

— И где же я найду это местечко в вашем городе? — съязвил я.

— Как приедете, сразу позвоните мне. Потом возьмите на вокзале такси и попросите, чтобы вас отвезли к кафе “Чальмны Варэ”.

— Куда? — вскрикнул я. Меня обдало мелкой колючей дрожью.

— “Чальмны Варэ”. В переводе с саамского — “Глаза леса”. Не правда ли — одновременно и красивое название, и какое-то жутковатое, — Маркарян громко рассмеялся.

Мне стало не по себе.

Глава X

Елена Сафронова

Династия и карма

Елена Сафронова (1973) — живет в Рязани. Историк-архивист, прозаик, журналист, литературный критик. Печаталась в журналах “Знамя”, “Октябрь”, “Вестник Европы”, “Родомысл”, “Урал”, “День и ночь”, “Литературная учеба”, “Дети Ра”, “Кольцо “А”, “Новый Ренессанс”, “Бельские просторы”, “Утро”, “Первоцвет”, газете “НГ-Ex libris”, в сборниках “Пролог”-2007, “Новые писатели”-2006, “Первовестник” Астафьевского фонда 2007 г., “Аэлита”-2008. Повесть “Жители ноосферы” вошла в лонг-лист премии “Ясная Поляна” за 2009 г.

Много о чем я бы хотел спросить собеседника с такой экзотичной для Кольского полуострова фамилией… но Маркарян, дав мне установку, сразу повесил трубку. Первым моим побуждением было — набрать его номер еще раз и кое-что уточнить. Вторым — от которого замерли и разжались пальцы, стиснувшие тушку аппарата, — разобраться на месте. Не то чтобы я постеснялся… все-таки в журналистах не первый год… но, чтобы получить умный ответ, надо сформулировать умный вопрос… а я представил себе, как лепечу в трубку: “Иннокентий Витальевич!” — и дальше выдвигаю череду вопросов, каждый из которых выглядит как серьезный повод для вмешательства психиатров в мою текущую жизнь… Если этот человек с непроизносимым именем ни при чем, то каким я предстану в его глазах? Если же он “при чем”, то неужели он скажет мне хоть частицу правды? Да еще поймет, что я насторожился, и примет меры, чтобы я никуда не делся, — я собственными руками могу ограничить себе свободу! Допустим, Маркарян пришлет “почетный эскорт” еще в поезд, чтобы доставить меня в кафе “Чальмны Варэ” любой ценой… живого или… ну ладно, одернул я сам себя. Из стольких передряг уже выходил, будто сухим из воды, и ведь жив, здоров (как авторитетно утверждает профессор из НИИ скорой помощи), в весе не потерял… документы вернули… Нет никаких предпосылок думать, будто меня собираются того… Не лучше ли придерживаться благодатной версии, что я в безопасности, просто приключение уж больно завлекательное выпало мне на долю помимо воли моей?